Неточные совпадения
— Обязанности сопряжены с правами;
власть,
деньги, почести: их-то ищут женщины, — сказал Песцов.
— «Война тянется, мы все пятимся и к чему придем — это непонятно. Однако поговаривают, что солдаты сами должны кончить войну. В пленных есть такие, что говорят по-русски. Один фабричный работал в Питере четыре года, он прямо доказывал, что другого средства кончить войну не имеется, ежели эту кончат, все едино другую начнут. Воевать выгодно, военным чины идут, штатские
деньги наживают. И надо все
власти обезоружить, чтобы утверждать жизнь всем народом согласно и своею собственной рукой».
Анфиса. А что ж такое! Жалко, что ль, мне кого здесь? Взяла да и ушла. Конечно, пока мы здесь живем, так братья над нами
власть имеют; а как из ворот, так и кончено. И
деньги свои потребую, какие мне следовают.
Красавина. Уж это не твое дело. Будут. Только уж ты из-под моей
власти ни на шаг. Что прикажу, то и делай! Как только хозяйка выдет, говори, что влюблен. (Показывая на забор.) Там тебе нечего взять, я ведь знаю; а здесь дело-то скорей выгорит, да и денег-то впятеро против тех.
— Нет, ничего, — ответил я. — Особенно хорошо выражение, что женщина — великая
власть, хотя не понимаю, зачем вы связали это с работой? А что не работать нельзя, когда
денег нет, — сами знаете.
— Шикарный немец, — говорил поживший в городе и читавший романы извозчик. Он сидел, повернувшись вполуоборот к седоку, то снизу, то сверху перехватывая длинное кнутовище, и, очевидно, щеголял своим образованием, — тройку завел соловых, выедет с своей хозяйкой — так куда годишься! — продолжал он. — Зимой, на Рождестве, елка была в большом доме, я гостей возил тоже; с еклектрической искрой. В губернии такой не увидишь! Награбил
денег — страсть! Чего ему: вся его
власть. Сказывают, хорошее имение купил.
— Все основано на
деньгах, говорите вы, Дмитрий Сергеич; у кого
деньги, у того
власть и право, говорят ваши книги; значит, пока женщина живет на счет мужчины, она в зависимости от него, — так — с, Дмитрий Сергеич?
Да,
деньги давали
власть, в чем Заполье начало убеждаться все больше и больше, именно
деньги в организованном виде, как своего рода армия.
Папа захватил землю, земной престол и взял меч; с тех пор всё так и идет, только к мечу прибавили ложь, пронырство, обман, фанатизм, суеверие, злодейство, играли самыми святыми, правдивыми, простодушными, пламенными чувствами народа, всё, всё променяли за
деньги, за низкую земную
власть.
В апреле, совсем неожиданно, приехал в свою усадьбу местный землевладелец, он же и главный попечитель школы, Андрей Степаныч Аигин. Прибыл он затем, чтобы продать леса и на вырученные
деньги прожить лето за границей. Операция предстояла несложная, но Аигин предположил пробыть в деревне до мая, с тем чтобы, кстати, учесть управителя, возобновить на всякий случай связи с местными
властями и посмотреть на школу.
У Н.И. Пастухова осталась еще с молодых лет боязнь всякого начальства, и каждому
власть имущему он старался угодить всеми возможными способами, давая всякому, кому только можно, взятки: кому
денег даст взаймы без отдачи, у кого ненужную лошадь купит. И у главного московского цензора Назаревского купил две дачи в Пушкине за несуразно дорогую цену.
Устрашение, подкуп, гипнотизация приводят людей к тому, что они идут в солдаты; солдаты же дают
власть и возможность и казнить людей, и обирать их (подкупая на эти
деньги чиновников), и гипнотизировать, и вербовать их в те самые солдаты, которые дают
власть делать всё это.
Если огромные богатства, накопленные рабочими, считаются принадлежащими не всем, а исключительным лицам; если
власть собирать подати с труда и употреблять эти
деньги, на что они это найдут нужным, предоставлена некоторым людям; если стачкам рабочих противодействуется, а стачки капиталистов поощряются; если некоторым людям предоставляется избирать способ религиозного и гражданского обучения и воспитания детей; если некоторым лицам предоставлено право составлять законы, которым все должны подчиняться, и распоряжаться имуществом и жизнью людей, — то всё это происходит не потому, что народ этого хочет и что так естественно должно быть, а потому, что этого для своих выгод хотят правительства и правящие классы и посредством физического насилия над телами людей устанавливают это.
Точно так же, т. е. убийством или истязанием, должно было привести в исполнение решение высшей
власти, состоящее в том, чтобы молодой малый, помещик, имеющий 100 тысяч годового дохода, мог получить еще 3000 рублей за лес, мошеннически отнятый им у целого общества голодных и холодных крестьян, и мог промотать эти
деньги в две-три недели в трактирах Москвы, Петербурга или Парижа.
— В самом деле — для
денег, что ли, одних работаешь? Что в них толку, если они
власти не дают.
— Оттого, что у дураков
денег не бывает…
Деньги пускают в дело… около дела народ кормится… а ты надо всем тем народом — хозяин… Бог человека зачем создал? А чтобы человек ему молился… Он один был, и было ему одному-то скучно… ну, захотелось
власти… А как человек создан по образу, сказано, и по подобию его, то человек
власти хочет… А что, кроме
денег,
власть дает?.. Так-то… Ну, а ты —
деньги принес мне?
Отец был мягкая, расплывчатая душа, немножко фантазёр, беспечный и легкомысленный; у него не было пристрастия ни к
деньгам, ни к почету, ни к
власти: он говорил, что рабочему человеку некогда разбирать праздники и ходить в церковь; и если б не жена, то он, пожалуй, никогда бы не говел и в пост ел бы скоромное.
И мирские и питейные
Тотчас
власти собрались.
Молодцу скрутили рученьки.
«Ты вяжи меня, вяжи,
Да не тронь мои онученьки!»
— «Их-то нам и покажи!»
Поглядели: под онучами
Денег с тысячу рублей —
Серебро, бумажки кучами.
Утром позвали судей,
Судьи тотчас всё доведали
(Только
денег не нашли!),
Погребенью мертвых предали,
Лесника в острог свезли…
Иван Михайлович. Чего не взбредет в эту башку! Это кто тебе наврал? Эх, матушка, не нам с тобой судить про этого человека. Я не знаю отца, который бы за честь себе не почел родство с таким человеком. Да и терпеть не могу загадывать и сватать. Какой бы он ни был.
Власть божия, а нам толковать нечего. Человек замечательный, писатель. И, уж верно, не на
деньгах женится. Это верно.
А у него — канальи — были
деньги. Войдя однажды к нему в комнату, я застал его за стрижкой купонов. Он немного смутился, встал и загородил бумаги спиной и распахнутым халатом. Я твердо уверен, что во время службы за ним водились и взяточничество, и вымогательство, и превышение
власти, и другие поступки.
В тот же день, узнав, что Ермил находится еще на деревне и только на другое утро рано препровождается в город для исполнения известных законных формальностей, которые, имея целью ограничить произвол помещиков, служили только источником добавочных доходов для предержащих
властей, — в тот же день я отыскал его и, за неимением собственных
денег, вручил ему узелок, в который увязал два носовых платка, пару стоптанных башмаков, гребенку, старую ночную рубашку и совсем новенький шелковый галстук.
Совершенно были они уверены, что в злое, «гонительное время» сам Бог повелевает покупать за
деньги милости
власть имущих.
Грех корыстолюбия состоит в приобретении всё большего и большего количества предметов или
денег, нужных другим людям, и в удержании в своей
власти этих предметов или
денег для того, чтобы пользоваться по своему желанию чужими трудами.
Жители в Порто-Гранде негры и креолы, все, конечно, свободные и христиане. Белых здесь, за исключением португальских
властей, человек пятьдесят — англичан, португальцев и тех, отечества которых не узнаешь; оно там, где можно нажить
деньги. Англичане имеют здесь склады угля, а остальные занимаются торговлей и, разумеется, эксплуатируют жителей. В нескольких лавках хоть и можно все достать, но все это лежалое и очень дорогое.
Подросток «терпеть не может женщин». Осуществляя в фантазии свою идею о
власти над людьми посредством
денег, он мечтает.
Мы лезем на места, не пренебрегаем
властью, хлопочем о
деньгах и полагаем, что когда заберем в руки и
деньги, и
власть, тогда сделаем и „общее дело“… но ведь это все вздор, все это лукавство, никак не более, на самом же деле теперь о себе хлопочет каждый…
Хотя он и не сделал многого, однакож, по данной мне
власти от вашего императорского величества, я его наградил чином капитанским за показанное им усердие и ревность к высочайшей службе вашего императорского величества, а из других, кто к оному делу употреблен был, тех не оставлю
деньгами наградить.
И это царство
денег, в котором исчезает всякое реальное ядро, обладает страшным могуществом, страшной
властью над человеческой жизнью; оно ставит и свергает правительства, создает войны, порабощает рабочие массы, порождает безработицу и нищету, делает все более фиктивной жизнь людей, оказавшихся удачниками в этом царстве.
Политика,
деньги не есть первичная реальность, есть
власть фикций.
Именно в объективации, экстериоризации, отчуждении человеческой природы человек попадает во
власть воли к могуществу,
денег, жажды наслаждений, славы и пр., разрушающих личность.
У него спиралось дыхание от злобы и бешенства: ему, Андрею Ивановичу, как нищему, приходится ждать милости от Александры Михайловны! Захотелось чего, — покланяйся раньше, попроси, а она еще подумает, дать ли. Как же, теперь она зарабатывает
деньги, ей и
власть, и все. До чего ему пришлось дожить! И до чего вообще он опустился, в какой норе живет, как плохо одет, — настоящий ночлежник! А Ляхов, виновник всего этого, счастлив и весел, и товарищи все счастливы, и никому до него нет дела.
Именно индустриально-капиталистическая эпоха подчинила человека
власти экономики и
денег, и не подобает ее адептам учить коммунистов евангельской истине, что «не о хлебе едином жив будет человек».
Деньги и есть сила и
власть мира, отделенного от духа, т. е. от свободы, от смысла, от творчества, от любви.
Тут не жалели ни
денег, ни
власти.
Жизнь Кости, от полученного наследства, ничуть не изменилась, если не считать, что по праздникам он, в сопровождении слуги, был посылаем на поклон к «
власть имущей особы», которая дарила его изредка мелкими суммами «на гостинцы». Купленные на эти
деньги гостинцы, он по-братски делил с Машей, к которой был привязан чисто братской привязанностью, и без которой не мог съесть кусочка.
Там посыпал он
деньги по
властям, объявил наместнику слово и дело и показал ему какие-то письма Софии Алексеевны.
«Тягаться с нею судом, — подумал Пизонский, — долго, и
денег у меня нет на то, да и пока
власти велят ей отдать мне детей, она их непременно ослепит».
Это было то чувство, вследствие которого охотник-рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет сто̀ить ему его последних
денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную
власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.